Покуда живёшь, поневоле в бессмертие вериш.
А жизнь оборовётся - и мир не заметит потери.
Не вздрогнет луна, не осыпятся звёзды с небес...
Единый листок упадёт, но останется лес.
В младенчестве сам себе кажешся пупом Вселенной,
Венцом и зерцалом, вершиной людских поколений,
Единственный "Я", для каторого мир сотворён:
Случится исчезнуть - тотчас же исчезнет и он.
Но вот впереди распахнутся последние двери,
Погаснет сознанье - и мир не заметит потери.

Ты ревностью бредишь, ты шепчешь заветное имя,
На свадьбе чужой веселишься с гостями чужими,
Ты занят делами, ты грезишь о чём-то желанном,
О завтрашнем дне рассуждаешь, как будто о данном,
Как будто вся вечность лежит у тебя в переди...
А сердце вдруг - раз! - и споткнулось в груди.

Кому-то за звёздами, там, за последним пределом,
Мгновенния жизни твоей исчислять надоело,
И всё, под ногой пустота, и окончен разбег,
И нет человека, - а точно ли был человек?..
И нет ни мечты, ни надежд, ни любовного бреда,
Одно Поражение стёрло былые победы.
Ты думал: вот-вот полечу, только крылья оперил!
А крылья сломались - и мир не заметил потери.

*Я бы ещё добывила, но думаю, что на 5 посте снимут с должностьи*

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не вами!

                                                                        Марина Цветаева

Отредактировано Esme (2009-06-30 15:20:48)

Марина Цветаева

ПЛЕННИЦА

Она покоится на вышитых подушках,
Слегка взволнована мигающим лучом.
О чем загрезила? Задумалась о чем?
О новых платьях ли? О новых ли игрушках?

Шалунья-пленница томилась целый день
В покоях сумрачных тюрьмы Эскуриала.
От гнета пышного, от строгого хорала
Уводит в рай ее ночная тень.

Не лгали в книгах бледные виньеты:
Приоткрывается тяжелый балдахин,
И слышен смех звенящий мандолин,
И о любви вздыхают кастаньеты.

Склонив колено, ждет кудрявый паж
Ее, наследницы, чарующей улыбки.
Аллеи сумрачны, в бассейнах плещут рыбки
И ждет серебряный, тяжелый экипаж.

Но... грезы всё! Настанет миг расплаты;
От злой слезы ресницы дрогнет шелк,
И уж с утра про королевский долг
Начнут твердить суровые аббаты.

А девочка не поёт и девочка не поэт,
Чего-то всё ждёт и ждёт – зачем родилась на свет?
Ласкает кошачьим «да» и рубит коротким «нет»,
Ей целых шестнадцать лет.

Глаза, как крапива. Плащ, на шею – цветной платок,
Вперёд – в пелену дождя, вперёд – в переплёт дорог.
И ждёт, чтоб от этих лиц, от этих земных тревог
Хоть кто-нибудь уберёг.

А ты кареглаз и смел, ты лучше, чем свет луча,
Ладонь у тебя всегда спокойна и горяча.
И девочка так слаба вблизи твоего плеча,
Невечная, как свеча.

Ей каждая боль твоя безжалостно бьёт под дых.
Она не выносит слов, безликих, пустых, немых.
Она – серо-рыжий кот, который так странно тих,
Свернувшись у ног твоих.

А ты всё равно уйдёшь, ты это давно решил,
В тот город, где сотни лиц, в тот город, где ни души,
Оставив ей мир, весну и все небеса... гроши!

Спи, девочка. Не дыши.

Изюбрь (Аля Кудряшева)